Сам Кулик решительно отрицал, что каким-либо образом связан с этим финансовым учреждением, и утверждал, что его подпись в документах подделана. И это «недоразумение» было далеко не единственным.
В начале 90-х годов коммерческие банки росли как грибы после дождя — в конце 1993-го в Латвии работало аж целых 65 банков, но век многих из них оказался недолог. Кто, например, сегодня помнит Latgales Akciju bankа? А ведь в начале 90-х по размеру собственного капитала он был 12-м по величине банком в стране. Naftas un ķīmijas banka, банк Atmoda, Centra banka, Lettika, Tukuma banka, OLTI banka, AVIA banka, Polārzvaigzne, Viktorija (учредителем которого был известный «валютчик» Юрий ЖУРАВЛЕВ) — все они давным-давно канули в Лету.
Были и кредитные учреждения, которые исчезали, даже не успев толком приступить к работе. Например, Latvijas Banka после первого года существования не продлил лицензию банку Lotta, выдавшему своему учредителю ООО Lotta необоснованно большую ссуду.
Откуда взялся Banka Baltija?
Одни коммерческие банки создавались практически с нуля, другие возникали на основе отделений бывшего Госбанка СССР — в Латвии их было 48. Перенять эти отделения сначала был вынужден Банк Латвии, на самом деле в них вовсе не нуждавшийся. Рассматривалась даже идея создать на базе этих отделений государственный коммерческий банк, но в конце концов от нее отказались. Государство просто объявило приватизацию сельских банковских отделений, и самым прытким в этом процессе оказался возглавляемый Талисом ФРЕЙМАНИСОМ Banka Baltija, приватизировавший почти 20 бывших сберкасс.
Про настоящего владельца этого банка, Александра ЛАВЕНТА, пресса узнала только в конце 1993 года — когда стало известно, что Лавент стал новым хозяином Дома Майкапара, в котором до этого проживал президент страны.
Были, правда, и более информированные люди. Марис ГАЙЛИС, позднее ставший премьер-министром, писал в своих мемуарах: «Banka Baltija (...) принадлежал к числу первых коммерческих банков возрожденной Латвии — его учредили в 1989 году. Но с Александром Лавентом, ставшим позже председателем совета по надзору за банком, я познакомился еще раньше. Нас свел Аугуст СУКУТС, кажется, в 1987-м. Мы тогда работали в Рижском видеоцентре, в его первом здании на улице Яня, в очень плохих условиях. Лавента к нам привел какой-то знакомый Аугуста, который в то время работал у Эмиля Лавента, отца Александра. Как многие помнят, отец и сын Лавенты вместе с Владимиром ЛЕСКОВЫМ учредили кооператив Pārdaugava. От него отделились другие кооперативы — Iniciators, Komersants и т.д.».
Некоторые отделения бывшего Госбанка СССР достались и другим крупным банкам. Например, два больших филиала за впечатляющую сумму купил Parex banka. В целом продана была примерно половина отделений Банка Латвии, в свою очередь те, у которых были самые большие долги и ненадежные кредиты (на общую сумму 30 млн. латов), были объединены, потому что продать их представлялось маловероятным. В сентябре 1993-го года был зарегистрирован созданный на основе 21-го отделения Latvijas Universālā banka, президентом которого (а позже — и мультимиллионером) стал Андрис БЕРЗИНЬШ, руководивший процессом приватизации филиалов.
«Золотые» депозиты
После бума учреждения новые банки стали размышлять о том, какую нишу каждому из них занять. Банкиры понимали, что предприниматели позарез нуждаются в кредитах — с конца 80-х их добывали везде, где только можно. Активисты Республиканского центра по делам молодежи во главе с Василием МЕЛЬНИКОМ получили кредит в том же Rīgas Komercbanka и заказали в Сингапуре 2000 компьютеров, из которых первые 400 после улаживания огромных формальностей были привезены в Латвию в мае 1990-го. Босс группы Skonto Гунтис ИНДРИКСОНС рассказывал прессе, что свои первые полмиллиона рублей занял в Rīga-bankа, где их «по блату достал мой коллега Агрис ЛАТЫШС».
Однако крупных, к тому же достаточно дешевых, кредитных ресурсов у местных молодых банков, разумеется, не было. Были деньги, заработанные учредителями на другом бизнесе, или деньги, появившиеся весьма загадочными путями (например, владельцы Aizkraukles banka Эрнест БЕРНИС и Олег ФИЛЬ утверждали, что приобрели 90% акций банка на «семейные накопления»), а также привлеченные средства.
В начале 90-х населению за эти привлеченные средства (попросту — вклады) обещали вплоть до 120% годовых. Banka Baltija летом 1993-го предлагал за депозиты 90% годовых, VEF banka — 70%, Latvijas Tirdzniecības komercbanka и Latvijas Tautas banka — 60%, Lainbanka — 55%, Lettika — 50%.
Чем еще могли заниматься банки? Понятное дело, оформлением платежей и обслуживанием состоятельных клиентов. «Мы заняли нишу крупных клиентов и хорошего обслуживания. Все серьезно, корректно, все в классных костюмах... Многие из тех клиентов и по сей день остались у Hansabanka, — рассказывал Вилис КРИШТОПАНС. — Фактически мы учреждали банк для продажи, и если создадим еще один, то тоже для продажи».
Особенно активно внедрял много неслыханных для того времени, а сегодня само собой разумеющихся новшеств, Latvijas Depozītu banka, основанный Райтисом ГАЙЛИСОМ и Иваром МУЗИКАНТСОМ с компаньонами. Председатель правления и совета банка Марцис БЕНДИКС небезосновательно называл его в прессе «банком с абсолютно совершенным сервисом и безупречным маркетингом».
Что это означало в то время? Журналу Klubs Бендикс рассказывал: «Тогда у Depozītu banka было несколько неоспоримых и крайне перспективных козырей. Во-первых, это был функционально лучший банк в сфере обслуживания. Скорость и качество расчетов. Абсолютно гибкое обслуживание. Сегодня слова «депозит» и «открытый депозит» так же знакомы, как слова «пятница» или «дождь». Но тогда открытые депозиты были результатом мозгового штурма и тяжелой работы нашей маркетинговой группы».
Наряду с этим в 1993 году коммерческие банки активно открывали корреспондентские счета в зарубежных банках, начинали выдавать кредитные карты, открывали сейфовые хранилища, вводили все новые и новые услуги. Контролирующий этот сектор Банк Латвии во главе с Эйнаром РЕПШЕ законодательно обязал банки значительно увеличить капитал — принятый в мае 1993 года новый закон об акционерных обществах гласил, что их учредительный капитал должен составлять 100 000 латов вместо прежних 25 000, а зарегистрированный основной капитал в течение пяти лет должен был достигнуть 500 000 латов. Начались первые разговоры о Латвии как о потенциальном финансовом центре Балтийского региона — практически новой Швейцарии. И казалось, что все идет путем. Но до банковского кризиса оставалось всего два года... Об этом — в следующем номере «ЖЗЛ».
текст: Лато ЛАПСА, Сандрис МЕТУЗАЛС, Кристине ЯНЧЕВСКА
Kriminal.lv в Телеграме
