На днях у нас приключился медицинский скандал: появилось предложение министра здоровья Гунтиса Белевича обязать платежеспособных пациентов, которые уже начали использовать платные услуги, продолжать лечение только за деньги (?!).
Одна из непарламентских партий после этого даже потребовала отставки Белевича. Однако сам министр заявил, что его просто неправильно поняли. Все дело в пресловутых квотах. А вот их — придется соблюдать.
В общем, ув. читатели, нам с вами стало ясно, что какие–то урезания в медицинской сфере происходят (или должны произойти). Только непонятно, какие. И кого они коснутся.
Разберемся же во всем этом спокойно и по порядку.
"Врачи–рекордсмены превысили квоту на миллион"
Поскольку мы приняли участие в дискуссии с Белевичем в программе "Действующие лица" (Радио 4), у нас есть возможность изложить его слова без "испорченного телефона".
Итак:
— Спасибо за возможность пояснить. На самом деле это прекрасный пример очень плохой коммуникации с моей стороны. Это ошибка. Речь идет не о какой–то новаторской идее или реформе, но только о том, чем мы ежемесячно занимаемся с марта этого года, а именно — добиваемся соблюдения существующего закона.
Никакой реформы мы не планируем. Наше государство не выделяет [на медицину] достаточных денег, лишь 3% от ВВП, поэтому наши пациенты платят очень высокие доплаты из своего кармана. В результате для многих людей наша медицина недоступна — примерно для 14%. Мы живем в рамках бюджета, докризисного уровня мы не достигнем ни в этом, ни в следующем году.
Что, по словам министра, в этой ситуации делает государство?
— Оно заключает договоры с больницами, семейными врачами и другими специалистами. При этом в утвержденном Кабинетом министров законе давно уже написано, что те врачи, которые не имеют договорных отношений, не имеют права выписывать компенсируемые государством медикаменты и назначать оплачиваемые государством исследования и анализы", — сказал глава минздрава.
Однако вот что происходит на практике:
— Платные врачи, которые не имеют договоров с государством, пишут на листочке своим пациентам, какие обследования надо сделать, какие анализы, и говорят: иди к семейному врачу, пусть он тебе все это выпишет.
То есть так будет для пациента дешевле. Но правила нарушаются, и квоты тоже.
Министр также добавил, что из–за подобного несоблюдения квот за последние пять лет деньги, потраченные государством на лабораторные анализы, удвоились. Хотя население, как известно, у нас уменьшается. Но из–за отдельных щедрых врачей квоты серьезно превышены.
— В 2014 году врач, который больше всех выписывал лекарств, стоимость которых компенсируется государством, превысил квоту на 200 000 евро. Это только один врач. А 20 врачей — ведущих "писателей рецептов" превысили квоту на миллион. Это значит, что они уменьшили возможность для других людей, в том числе малоимущих, возможность лечиться. Я попросил написать этим врачам письмо с просьбой изменить отношение к квотам. И это привело к тому, что уже в следующем месяце экономия на компенсационных медикаментах была 700 000 евро и на лабораторные исследования — 450 000 евро.
Это огромные деньги, — комментирует общую ситуацию министр, — в этом году за лабораторные исследования государство заплатит 32 млн. евро, а пять лет назад это было 16 млн. с лишним. Мы будем просить семейных врачей соблюдать квоты.
И еще:
— Когда у государства нет денег и квоты кончаются, пациент доплачивает нашему государству. У нас такая система.
В заключение Белевич указал: в случае, если инициатива о его отставке получит поддержку, за министерское кресло держаться не намерен. Хотя сам он с удовольствием ходит на работу и об отставке пока не задумывался.
Сатверсме и "услуги из-под прилавка"
А сейчас, уважаемый читатель, мы прервем Белевича, чтобы привести ряд аргументов, без которых дальнейшая дискуссия будет непонятна.
Во–первых, нам с вами хорошо известно, что такое дефицит услуг и к чему он приводит на практике.
Вот один из недавних примеров, который приводит Latvijas AvIze:
"Многие жители не попадают на обследования и приемы к специалистам потому, что кончились квоты. Однако бывают случаи, когда учреждения квоты скрывают. Очевидно, чтобы добиться более активного использования платных услуг. Так, недавно женщине понадобилась сонография щитовиной железы. Она обращалась в разные медицинские учреждения, но отовсюду получила ответ, что квот больше нет. Тогда она обратилась в Национальную службу здоровья, где выяснилось: квоты у многих учреждений ещё имеются. После этого она снова позвонила в одно из учреждений, чтобы записаться на обследование. Ей снова заявили, что квоты кончились. Тогда дама рассердилась и указала: квоты должны быть. И тут же для неё нашлась запись на процедуру".
Во–вторых. Подобные квоты вообще с точки зрения закона вещь сомнительная.
Поцитируем Сатверсме:
"91. Все люди в Латвии равны перед законом и судом. Права человека реализуются без какой–либо дискриминации.
111. Государство защищает здоровье человека и гарантирует КАЖДОМУ минимум медицинской помощи".
А теперь в юридическое пространство, заданное Сатверсме, поместим такую стандартную жалобу:
"Это издевательство! Если я работала, то с моих налогов бюджет получал значительную сумму. И вот к концу года мне необходимо обследование и лечение. И я не могу его получить только потому, что кто–то в начале года уже использовал такую возможность — эту квоту. Хотя это может быть уклонист от налогов или бомж!"
Как видим, уважаемый читатель, "медицинский минимум каждому" из Сатверсме и квоты сочетаются довольно плохо. И любой пациент в этой ситуации — потенциальный истец.
И в–третьих. Любой врач, которого сейчас министр усиленно призывает соблюдать квоты, при этом потенциальный ответчик. Ибо сомнительность квот уже у всех на слуху.
Вот что говорит об этом омбудсмен Юрис Янсонс:
"Это прямое нарушение статьи Сатверсме. Мы говорим о правовом равноправии. Но для тех, кому хватает квот, все ОК, а для тех, кому внезапно нужно медицинское обслуживание, они заканчиваются. Как можно не обеспечивать доступное для всех медицинское обслуживание? Квоты в медицинском обслуживании — это прямая дискриминация".
По мнению омбудсмена, в законе нужно четко прописать, что именно гарантирует государство. И не в абстрактном виде, а конкретно.
"Чтобы было ясно, когда действует принцип солидарности, а когда каждый сам за себя", — считает Янсонс.
...А теперь вернемся к дискуссии с министром.
"Просто нет денег"
— Что значит квоты закончились? Что делать врачу — не принимать? Больной может умереть за дверью, а у врача квоты кончились...
— Я говорю вот о чем: когда у государства нет денег, пациент доплачивает. У нас такая система.
По словам министра, надо учесть такой момент: ни в этом году, ни в следующем у Министерства здравоохранения не будет возможности попросить у государства денег из средств "на непредвиденные случаи".
— Но премьер–министр недавно сказала, что к концу года деньги появятся и квоты откроются.
— Это приятно слышать. Мы надеемся, что деньги появятся, мы надеемся на дотацию со стороны государства из средств, которые остались лишними от президентуры в Евросоюзе.
Но, как напомнил министр, в этом году больницам предстоит возвращать кредиты, взятые ранее (которые прогарантировало государство). В конце года трем больницам предстоит заплатить 5 миллионов: 1 млн. детской больнице, почти 2 млн. Страдыня и столько же Восточной больнице. Эти деньги у них есть — они были зарезервированы, чтобы вернуть кредит. Но если государство предоставит дополнительные дотации, то их можно будет использовать на уменьшение очередей.
— Но даст или нет?
— Я уверен, что дадут. Больница Страдыня только что начала назначать очереди на начало следующего года, Восточная больница назначает по некоторым обследованиям на январь–февраль–март...
— Но можно ждать исков от тех людей, которые не попали на лечение. Это же дискриминация. Как же так: кто–то попал, а я вот нет.
— В этом есть несправедливость. Но есть и другая социальная несправедливость: кто–то может доплатить — и ему дадут возможность лечиться, а тот, кто не может,лечиться не будет. И я работаю над тем, чтобы наши пенсионеры получали лечение.
По словам министра, спорные вопросы рассматривались в суде Сатверсме. Но что делать? Государство может дать только часть от необходимых денег из бюджета.
— У нас очень много денег не хватает. Я могу сказать, сколько именно: около 800 миллионов. Столько же, сколько нам дают.
— Но у нас есть 111–я статья Конституции, которая говорит, что минимумом лечения обеспечивают всех. Не важно, богатых, бедных...
— Мы действуем в рамках определенного для медицины бюджета. И люди не могут требовать сверх того. Наша система страдает тем, что у нас слишком большие доплаты со стороны пациентов. На это нам указывает Еврокомиссия. Это недостаток, который мы должны поменять.
О ценах на койко–место в больнице
— Сколько будет стоить в больницах койко–место начиная с нового года? Говорилось о возможном снижении цен с 10 до 7 евро.
— В текущем году нам удалось снизить цену с 13,40 до 10 евро. Но на большее нам денег не выделили. И на снижение стоимости операций тоже. Цены останутся на уровне 2015 года.
О беженцах
— Еще одна проблема: беженцы. Как наши медики готовятся к их приезду?
— У нас есть очень подробный план, но на его реализацию нужны дополнителные деньги — 700 000 евро. Нам нужны деньги не только для беженцев, но и для того, чтобы подготовить наше население. Потому что, если беженцы будут из Афганистана и с Украины, то есть из стран, где есть полиомиелит, будут проблемы у нас. У нас ведь сейчас вакцинация не обязательная, как в советские времена, а добровольная. И у наших людей сейчас есть мода не вакцинировать своих детей. Мы должны эту добровольную вакцинацию стимулировать.
Что касается риска Эболы или других экзотических заболеваний, министр его оценивает как минимальный. Но вот гриппом беженцы будут болеть и клещей вполне могут подцепить. Им надо делать вакцинацию от этого.
— У них будет медицинская страховка?
— Те, кто получит статус беженца, получат все те права, которые есть у остальных граждан и жителей страны.
— Но мы говорим, что не хватает квот для нас самих!
— Поэтому нужно дополнительное финансирование. Мы посчитали, что нам нужно 700 000. Если пересчитать на 550 беженцев, то сумма кажется даже слишком большой. Это больше, чем приходится на наших граждан. Но их же придется всесторонне обследовать.
— И они что, пойдут к нашим семейным врачам?
— Пока они будут находится в лагере, они будут получать медуслуги там за счет МВД. Но когда выйдут к нам, то пойдут к семейному врачу, заключат с ним договор, зарегистрируют его в МВД и получат все те услуги, какие есть у нас.
Однако мы видим, что другие страны, Германия в частности, вводят специальные карты беженцев, котоые предполагают значительно меньший объем медуслуг по сравнению с немцами. Другие страны тоже говорят о похожем намерении...
Однако, по словам министра, у нас и так доступность медицины крайне невелика, так что ввести подобную меру будет весьма проблематично.
Просматриваются и другие проблемы:
— Нам, возможно, придется взять достаточно много детей, которые в зоне боевых действий оказались жертвами насилия. Им нужна психотерапия, естественно, на их собственном языке.
Что делать? Как говорит министр, надо воспользоваться опытом других стран. А именно сразу выяснять, кто в лагерях беженцев врачи, и привлекать их в первую очередь.
В поисках позитива
Выход из проблем с квотами министр обозначил так: уже разрабатывается модель обязательного страхования здоровья.
— С конца этого года, как только утвердим бюджет, мы начинаем работу с минфином и разработаем модель обязательного страхования здоровья. Мы уже сделали большую подготовительную работу.
Смысл этого: дополнительные деньги.
— Из существующего социального налога будут выделены 2%, которые будут называться "налогом здоровья", чтобы были основания их тратить именно на медицину.
— Эти 2% — это плюс к тем 3%, которые сейчас выделяются на медицину?
— Да.
Справочный телефон: есть ли квоты?
В Нацслужбе здравоохранения каждый может выяснить, есть ли в конкретном учреждении квоты на прием специалистов, обследования и операции, по телефону 80001234.
Медицинский анекдот в тему
ЧП в больнице: после острой дискуссии с главврачом гинеколог, уролог и проктолог были направлены им по своим рабочим местам в циничной форме.
Николай Кудрявцев, "Вести сегодня"
Kriminal.lv в Телеграме
