Генпрокурор Латвии Эрик Калнмейерс рассказывает об уровне преступности в Латвии, отказах полицейских заниматься кражами и о резонансных делах.
Количество отказов зашкаливает
Если говорить об официальной статистике, то новостей, как обычно, две:
1) Преступность в Латвии падает. Общее количество преступлений по состоянию на 1 ноября 2015 года (за 10 месяцев нынешнего года) уменьшилась на 1,8%, или в абсолютных цифрах — на 766 преступлений, по сравнению с аналогичным периодом 2014 года.
2) Как подчеркивает генпрокурор, это цифры "зарегистрированной преступности". А между тем количество отказов пострадавшим, которых попросту отфутболили в полиции, очень велико. Настолько, что прокуратура физически не в состоянии их проверить.
Отметим также очевидное: жалуются в прокуратуру на отфутболивание отнюдь не все. Кто–то просто махнул на все рукой. Поэтому наша статистика преступности — штука весьма условная.
— Я думаю, что все осталось на прежнем уровне, — считает генпрокурор. По его мнению, преступность в Латвии в последние годы стабилизировалась и держится на определенном уровне — не падает и не растет.
Если у вас не приняли заявление — что делать?
Чисто теоретически, уважаемый читатель, заявление принять должны. Генеральный прокурор в этой связи напоминает:
— В Уголовно–процессуальном законе, статье 6–й, указано: во всех случаях, когда должностное лицо, которое имеет право возбудить уголовное дело, констатирует признаки преступления, оно ОБЯЗАНО возбудить уголовное дело.
Но это в теории. А на практике зарплаты в полиции такие, какие есть, и людей там столько, сколько есть. И следователей, как известно, не хватает. По словам Эрика Калнмейерса, сейчас зачастую на вакантные места следователей устраиваются беременные дамы, которые рассчитывают получить оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком. И какой прорывной работы можно ожидать в такой ситуации?..
Поэтому генпрокурор призывает быть реалистами, смотреть на ситуацию прагматично и не сильно рассчитывать, что ваш украденный кошелек (или велосипед) найдут.
— Человек пришел в полицию и рассказывает, что у него в 15–м троллейбусе из кармана вытащили кошелек. Он знает, что было в кошельке, например — 400 евро. Возбудили уголовное дело. Ну и что дальше? Можно установить маршрут троллейбуса, во сколько он ехал, кто водитель. Установить, кто именно в это время ехал, повесить объявление. Но, в принципе, поймать карманного вора можно только за руку... Или, к примеру, у человека украли велосипед. Он заявил в полицию, а ему говорят, мол, отстань, все равно искать ничего не будем. На его заявление пишут отказ — типа сам потерял. И если он [пострадавший] не жалуется, мы не будем проверять. Мы можем возбудить уголовное дело, потому что это преступление. Но только ради статистики", — признается генпрокурор.
При этом, как уже сказано, в Риге, к примеру, количество отказных материалов такое, что прокуратура не в состоянии проверить их все. Проверяются только те, по которым есть жалобы.
— Но если пострадавший не жалуется, все так и останется. Никто не будет проверять, — констатирует Эрик Калнмейерс.
— Я если пожалуется? Заставите искать?
— Мы возбудим уголовное дело. Заставить искать — это нереально. И нечего тратить полицейские силы на это. Но это хоть статистику правильную покажет.
При этом генпрокурор уточнил: не надо думать, что полицейские боятся наказания из–за "плохой статистики". Это не так, их за это не наказывают. Но выслушать пострадавшего, принять его заявление, оформить все бумаги — это ведь тоже работа. Поэтому и стараются не начинать процессов по мелким делам.
Но словам генпрокурора, в Литве и Эстонии ввели определенный порог, чтобы из–за 10–евровых краж не отвлекать полицию.
— Я понимаю, что для пенсионеров это деньги. Но полицейский ресурс такой, какой он есть.
Что же делать пострадавшим? Есть универсальный совет: спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
— Если мы будет тратить весь полицейский ресурс на поиски и раскрытие мелких преступлений или уголовных проступков, кто будет работать по тяжким и особо тяжким преступлениям? Держите в общественных местах свои кошельки покрепче, — посоветовал генпрокурор.
А идти в полицию из–за кошелька или велосипеда? Все равно маловероятно, что найдут.
"В Муциниеки нужен специальный полицейский участок"
Остановился генпрокурор и на проблеме беженцев. По его мнению, "проблему Муциниеки" без особых затрат можно решить так:
— Возможно, целесообразно открыть там специальный полицейский пункт, чтобы дети могли спокойно гулять.
Министр внутренних дел выступал в Муциниеки, и как можно понять, жители остались недовольны. Это значит, что на правительственном уровне этот вопрос еще будет рассматриваться.
По словам Эрика Калнмейерса, это не так уж и дорого обойдется на фоне общих затрат:
— Если государство готово отвести более 10 млн на прием беженцев, то пару десятков тысяч для обеспечения безопасности наших жителей — тут не о чем говорить. Это должно быть сделано. Прибытие беженцев планируется на февраль следующего года, еще время есть.
Что касается общей ситуации, то тут тенденция очевидна:
— Очень многие государства, гораздо более развитые в экономическом отношении, чем Латвия, сейчас пересматривают свое отношение к беженцам. Будем говорить как есть: усиливается негативное отношение.
Как напомнил генпрокурор, это происходит сейчас даже в тех странах, где население было изначально настроено доброжелательно. К примеру, таких, как Германия, Финляндия.
Вопрос в том, сколько же Европа может принять беженцев: 1 миллион, 10 миллионов? Сколько?
О деле Золитуде: суд будет трудным
Как напомнил Калнмейерс, в судебном процессе по "делу Золитуде" будут участвовать 263 потерпевших. И все они имеют право высказываться, подавать запросы, требовать проведения дополнительных экспертиз и так далее.
— В этой связи было бы целесообразно, чтобы потерпевшие свои интересы объединили. Чтобы их интересы представлял какой–то адвокат, или юрист, или какой–то их представитель. Это намного ускорит процесс.
Иначе вот что может получиться: на первом заседании суда будет решаться вопрос о самоотводе судей. И если каждый из 263 потерпевших захочет высказать свое мнение по этому поводу...
Отметим от себя: прогноз генпрокурора, что суд по "делу Золитуде" продлится "более года", — это слишком мягко сказано. Очевидно, что намного "более года".
О "деле Магониса" и других
Напоследок генпрокурор рассказал о некоторых резонансных делах:
* Дело о взятке, которое ведется в отношении бывшего руководителя латвийского железнодорожного предприятия Latvijas DzelzceLS (LDz) Угиса Магониса, возможно, будет передано в суд еще в текущем году. Пока оно еще находится в Бюро по борьбе с коррупцией (KNAB), в прокуратуру для предъявления обвинений не передавалось.
Многое сейчас зависит от таких факторов, как скорость проведения экспертиз, а не только от следователей. При этом, отметил Калнмейерс, у него нет оснований считать, что следствие тянется слишком долго.
"Надеюсь, Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией справится и дело уйдет в суд уже в этом году", — сказал он.
* Процесс по "делу Вашкевича" застопорился. Ибо бывший начальник криминального управления таможни сейчас находится на лечении в Австрии. Сможет ли он участвовать в судебном процессе хотя бы интерактивно? Это пока неясно.
* О "рейдерстве гостиниц Гулами". Как сообщило в сентябре агентство LETA, полиция передала для предъявления обвинений дело о мошенническом уводе гостиниц в Старой Риге, в котором фигурирует бизнесмен Гулам Мохаммед Гулами. Пресс–представитель прокуратуры Айга Эйдука также подтвердила: обвинение в мошенничестве и подделке документов было предъявлено.
Однако, по словам генпрокурора, были обнаружены определенные недоработки, на следующей неделе ему должны об этом деле докладывать. Но "вскоре оно будет отправлено в суд".
"Вести сегодня"
P. S. Вопросы задавались в программе Латвийского радио 4 "Действующие лица". Ведущая передачи Валентина Артеменко.
Данные по преступности в Латвии:
Kriminal.lv в Телеграме
