Культура 007. «Ликвидаторы» снимают сериал про молодого Штирлица (2)

В новом проекте встречаются минимум два беспроигрышных бренда — «Штирлиц» и «создатели «Ликвидации». Если быть точным, «Исаев» поставлен по двум первым романам Юлиана Семенова о Всеволоде Владимирове — Максиме Исаеве: «Бриллианты для диктатуры пролетариата» и «Пароль не нужен» плюс рассказ «Нежность». В первой половине 16-серийной истории будущий Штирлиц действует в Ревеле (Таллин), во второй — во Владивостоке. Главная роль досталась актеру Даниилу Страхову, — сообщает kommersant.ru.

Сергей Урсуляк просит не сравнивать новый фильм ни с «Семнадцатью мгновениями весны», ни с «Ликвидацией». Однако стоит посмотреть буквально минуту нового сериала, как можно убедиться: сравнивать будут и сравнения фильм выдерживает. Эта минута оказалась сценой встречи Исаева с отцом на заснеженном железнодорожном полустанке. Отца играет матерый Юрий Соломин. Сцена немая, совсем как встреча Штирлица с женой в кафе «Элефант». Исаев просто смотрит на пьющего чай и дремлющего отца через стекло станции, а за кадром играет музыка Микаэла Таривердиева. Вкупе со свойственной и «Ликвидации», и «Мгновениям» черно-белой картинкой момент вызывает безошибочно ностальгическую реакцию.

Корр. — Естественно, все сравнивают вашего «Исаева» с «Семнадцатью мгновениями весны», но сейчас уже мало кто помнит, что ведь были и «Бриллианты для диктатуры пролетариата» с Владимиром Ивашовым в роли Исаева, и «Пароль не нужен» с Родионом Нахапетовым. Интересно было бы сравнить и с ними тоже.

С.У. — «Пароль не нужен» мне когда-то очень нравился, «Бриллианты...» — меньше. Сравнивать, наверное, сложно — мы делаем большое телевизионное кино. Когда мы стали всерьез заниматься Семеновым, обнаружилось, что от многих вещей там нужно избавляться. Например, в романе «Бриллианты для диктатуры пролетариата» Исаев прописан далеко не самым подробным образом.

Корр. — В то время, когда снимались «Бриллианты для диктатуры пролетариата» и «Пароль не нужен», взгляд на ту эпоху, начало 1920-х, мог быть только один — идейно выдержанный. Вы предлагаете какой-то другой взгляд?

С.У. — Наши «новые взгляды» зачастую заключаются в том, что мы просто меняем плюс на минус. Раньше ходили с красными флагами — сейчас с хоругвями, и на этом новизна кончается. Чтобы сразу было понятно: я, как и в случае с «Ликвидацией», не делал историческое кино. Есть некий исторический фон, на котором происходят детективные события. Мы не претендуем на раскрытие всей правды об этом времени, исторические обстоятельства достаточно условны. Главное, что нам хочется сказать, глядя на это время, — борьба «своих» со «своими» в России никогда не заканчивается хорошо. Ни для тех, кто проиграл, ни для тех, кто, как им кажется, выиграл. Если в результате просмотра нашей картины сложится ощущение ужаса от того, какое количество хороших людей оказалось втянуто в это противостояние, значит, мы достигли своей цели. Причем хорошие люди были с обеих сторон — я совершенно не хочу рассказывать о том, что все, кто делал революцию, были наймитами немецкой разведки.

Корр. — Вы действительно выбрали Даниила Страхова на роль Исаева, потому что он похож на Вячеслава Тихонова?

С.У. — Мне столько вопросов задают про Даниила Страхова, будто я позвал на эту роль Филиппа Киркорова (хотя при определенном драматургическом решении это тоже могло быть возможно). В наше время молодые артисты заточены под то, чтобы играть либо бандитов, либо банкиров — понятия близкие в определенном смысле. Даниил Страхов относится к редкому типу актера: задумавшись, он не выглядит идиотом.

Корр. — В фильме используется музыка Микаэла Таривердиева?

С.У. — Да, и проще всего сказать, что это заимствование из фильма Лиозновой. На самом деле это так лишь в определенной мере. В «Исаеве» нет музыки из «Семнадцати мгновений весны», это другие произведения. Но интонация, безусловно, знакомая по фильму Лиозновой. Я в общем считаю себя вправе работать с этой музыкой. Во-первых, потому, что этой интонации сейчас в нашей жизни нет, место Таривердиева никто не занял. А во-вторых, я работал с ним на двух фильмах, так что это не просто сиюминутное решение в угоду зрительской ностальгии.

Корр. — Феномен «Ликвидации» состоял, мне кажется, еще и в цветовом решении, вот я, например, с ходу не скажу, цветной это фильм или черно-белый. В наше время, когда главный фильм про Штирлица уже раскрасили, вы сохранили специфику своей картинки?

С.У. — «Исаев» скорее черно-белый фильм. Во-первых, мне нужно дать следующим поколениям заработать. Мы с оператором Михаилом Сусловым, который снимал и «Ликвидацию» тоже, решили, что Москва у нас будет чисто черно-белая, а Таллин у нас будет цветной, как цветной для нас была когда-то любая заграница. Татьяна Лиознова не оставила указаний насчет цветов, а мы облегчаем работу: если будут когда-нибудь красить нашу Москву, то ориентироваться нужно будет на таллинские сцены. А что касается второй части, где дело происходит во Владивостоке, там будет такое междуцветье, чем-то похожее на «Ликвидацию».

Корр. — В «Исаеве» наряду с выдуманными персонажами есть люди, знакомые нам по учебникам и энциклопедиям, — Постышев, Блюхер, Бокий. Насчет их роли в истории нет единства даже у создателей документальных фильмов, которых много в последнее время. Как вы решали эти образы?

С.У. — Желания «пролить свет» на их биографии не было. Я исходил из того, что они, может быть, совершали глобально неправильные поступки, но делали это искренне. И за то, что они поступали не так, как следовало, им, вероятно, и воздалось таким трагическим, изощренным и несправедливым образом. Я не могу судить людей, действовавших в 1920 году, по меркам того, что произошло гораздо позже.

Корр. — В начале 1920-х Владимиров—Исаев принял решение встать на сторону одних людей, а в 1944-м приказы ему отдавали уже совсем другие. И по какой-то причине он остался в этом лагере, не переметнулся.

С.У. — Мне хотелось показать, что есть работа, которая заставляет человека меняться не в лучшую сторону, в которой он теряет себя, пусть и совершая подвиги. Профессия разведчика — это трагическая профессия.

Корр. — Вам интереснее делать кино, построенное вокруг персонажа или вокруг истории?

С.У. — Раньше мне казалось, что важнее персонаж. Но с недавних пор я вернулся к тому, чему нас учили на Высших режиссерских курсах, — смотреть должно быть интересно. Сюжет и внятная сценарная основа крайне важны. Другой разговор, что эта основа не обязательно должна быть детективной или в принципе занимательной, чтобы не дай бог зрители не «ушли на «Первый канал»». Перед тем как я начал снимать «Ликвидацию», меня предостерегали: не суйся в это, тебя будут ломать. Но меня никто не ломал. Да, у меня есть сроки и бюджеты, но я делаю то, что считаю нужным.