Согласно приговору Рижского окружного суда от 11 марта 2011 года, Инара Вилкасте была признана виновной во взяткодательстве должностным лицам Рижской думы и осуждена.
Несмотря на то, что судебный процесс был проведен объективно и детализировано, приговор в отношении Инары Вилкасте по этому делу нельзя признать объективным и правомерным, поскольку он не был основан на неопровержимых доказательствах, проверенных на судебном заседании.
Необоснованность приговора аргументирована в апеляционных жалобах, составленных мной и Инарой Вилкасте, которые поданы в суд.
Мы поддерживаем эти апелляционные жалобы во всей полноте и считаем, что приговор в отношении Инары Вилкасте должен быть отменен и она должна быть полностью оправдана ввиду отсутствия доказательств.
Несмотря на то, что в обеих упомянутых апелляционных жалобах подробно проанализированы все, так называемые доказательства, на которых прокуратура основывает свое обвинение, и доказана их необоснованность, я, используя данные мне права, хочу обратить внимание уважаемого суда на некоторые, характерные на мой взгляд моменты.
Мотив преступления
Материалы дела дают полное основание утверждать, что у Вилкасте не было никакого мотива давать взятку. Вывод суда о том, что Вилкасте якобы хотела по возможности быстрее получить права проводить застройку с существенно большей этажностью и интенсивностью, чем то позволял план развития Риги на 1995-2005 года, находящийся в силе, а также Правила застройки Риги, не выдерживает никакой критики.
Суд проигнорировал задание по планированию и архитектуре новостроящегося объекта застройки Риги от 13 мая 2005 года, который основывался на статье 7 Закона о строительстве, пункте 39 правил Кабинета Министров № 112 от 1 апреля 1997 года, и параграфе 2 протокола заседания Совета строительного управления Риги № 15-1 от 19 апреля 2005 года (смотреть том 18, стр. 28-38, где указано, что интенсивность застройки, согласно плану развития Риги на 2006-2018 годы не может превышать 300%!)
Это гораздо больше, чем нужно, больше, чем могло хотеться!
Это задание по планированию и архитектуре издано по решению коллегии строительного управления Риги, является правомерным и законным, и издано задолго до инкриминируемого эпизода со взяточничеством!
Суд первой инстанции проигнорировал также показания главного архитектора Северного района Риги, Треийи; согласно её показаниям в суде, эскизный проект, заказанный Вилкасте и разработанный проектировочным бюро «Arhis», включал всё предусмотренное для детального планирования, и поэтому для него не требовалось ни публичное обсуждение, ни детальное планирование (см. страницы 28-34).
Суд также не учел показания архитектора Клейнберга, который 15 февраля 2010 года на заседании суда свидетельствовал, что разработанный им эскизный проект включал в себя все разработки, предназначенные для детального планирования.
Суд не учёл также и письмо Министерства по региональному развитию и самоуправлениям № 7.1-05/2439/1825 от 17 марта 2009 года, которое можно посмотреть на стр. 78 тома 22, в котором несомненно зафиксировано мнение министерства, что территорию на улице Русова 1 и 1ц не обязательно было включать в планирование территории как территорию, для которой обязательно нужно разрабатывать детальное планирование. Поэтому не понятен вывод суда первой инстанции, — цитирую – «независимо от других доказательств и независимо от факта дачи взятки, решение разрешить строить на этой территории столь высокие здания, расценивается весьма неоднозначно».
Несмотря на то, что суд первой инстанции неоднозначно расценивает план развития Риги на 2006-2018 годы, он был принят в соответствии с правовыми нормами закона «О самоуправлениях», утвержден в Рижской думе и Министерстве по региональному развитию и самоуправлениям.
Это означает, что разрешение на строительство без необходимости детального планирования, Вилкасте получила обоснованно и законно, её просьба была обоснована и законна, и никакого мотива для дачи взятки не было.
Деньги для взятки
Интересно, что обвинение, как в материалах досудебного расследования, так и в речах на суде, а также в апелляционном протесте, старательно избегает вопроса о происхождении денег для взятки.
Речь ведь идет не о пятёрке, не о тысяче, и даже не о нескольких десятках тысяч. Речь идёт о пол миллионе, который просто так, из воздуха, не может появиться. Чтобы доказать, что эта взятка действительно была, что могло бы быть проще, чем показать, где и когда Шталберг и Вилкасте получили такую сумму денег наличными, и осталось бы только попросить их объяснить, куда она делась. Однако обвинение обходит этот вопрос. И это несмотря на то, что у обвинения были все возможности проверить движение денег и Вилкасте и Шталберга на всех счетах во всех банках, что обвинение, безусловно, и сделало, однако ничего, что годилось бы в качестве доказательства того, что такая сумма наличных денег имелась бы в их распоряжении, найти не смогло, ведь нельзя найти то, чего нет.
Откуда сегодня можно получить сумму наличных денег в размере пол миллиона не оставив никаких следов? Даже зарплаты и пенсии сегодня не выдают на руки наличными, а перечисляют каждому на счёт. Тут обвинению не мог помочь и доносчик Шталберг, который так и не сказал, как он до ноября 2001 года достал полмиллиона наличными деньгами.
Не смог он сказать и где Вилкасте могла взять такую сумму наличных денег, хотя по его словам он был в курсе всех вопросов И.Вилкасте, даже тех, что Вилкасте якобы готовилась пожертвовать 30 миллионов Народной партии.
Прокурор вроде как должен был бы спросить у Шталберга «Ты что-то парень заврался, что деньги взял из той суммы, которую получил от продажи фирмы «Juhans». Взятку же ты дал в ноябре 2005 года, а деньги за «Juhans» получил в апреле и ноябре 2006 года, так скажи, где ж ты взял пол миллиона на взятку?» Однако прокурор упрямо не хочет задавать этот вопрос.
Я на заседании суда первой инстанции задал Шталбергу этот вопрос, на что Шталберг ответил, -цитирую— «Эти обстоятельства об уточнении денег я дал на досудебном процессе»
Я: Тогда поясните пожалуйста. Шталберг: «И объясняю сейчас повторно в период времени между декабрём и маем, я на данный момент не могу объяснить и этому есть также объяснения в рамках уголовного дела. Вы ознакомьтесь.»
На последующие вопросы на заседании суда у Шталберга был стандартный ответ, а именно: «Об этих обстоятельствах я давал показания. На данный момент не смогу.»
Тогда сделаем вывод, что же это за виртуальные деньги для миллионной взятки?
Может быть это деньги, которые Шталберг получил в 2006 году, а взятку дал до их получения, то есть в 2005 году?
Может быть это деньги, которые Шталберг в «Ностальгии» видел в латах и евро, в банковской упаковке с банковской наклейкой?
Может быть это деньги, которые были старыми и кучей засунуты в мешочек, который Янита вытряхнул на пол и после этого засунул в сейф?
Может быть это были деньги, которые Шталберг вместе с Вилкасте отнёс в «Ностальгию» для Яниты?
Может быть это были деньги, которые после звонка Вилкасте ей и Яните в «Ностальгию» принёс Шталберг, как об этом свидетельствует Янита?
Или это были деньги, которые Шталберг снял с таких своих банковских счетов, о которых не знают и не хотят знать следователь и прокурор?
И тут уж хочешь не хочешь появляются ассоциации с моментом из романа Максима Горького о жизни Клима Самгина «А был ли мальчик»?
То есть – материалами дела не доказано, были ли вообще какие-либо деньги. Вилкасте денег не давала, Штрамс деньги не получал, единственное, кто это видел – два доносчика – Шталберг и Янита, однако каждый из них видел совершенно разные деньги. Один в банковской упаковке в латах и евро, другой только смятые, как у церкви собранные евро.
Ссылка обвинения в суде первой инстанции на результаты обыска 27 апреля 2007 года по месту жительства Вилкасте, и на её дарственные как на доказательствва, что в распоряжении Вилкасте были большие суммы денег – это осознанное введение суда в заблуждение, поскольку прокурор не мог понять, что эти деньги были получены за проданное недвижимое имущество существенно позже того времени, которое обвинение указывает как время дачи взятки.
Достоверность показаний Шталберга и Яниты
Обвинение Инары Вилкасте и обвинительный приговор основан только на показаниях двух лиц – Раймонда Шталберга и Раймонда Яниты. Проанализируем, какой уровень достоверности у этих показаний. Кто такой Раймонд Шталберг?
Раймонд Шталберг согласно приговору Судебной коллегии по уголовным делам Рижского окружного суда от 5 октября 2004 года осужден на лишение свободы на пять лет условно, с проверочным сроком на три года, за мошенничество, которое совершено с целью получить собственность в крупном размере. Как записано в приговоре, цитирую – «на досудебном расследовании Р.Шталберг давал показания, которые противоречат как его же показаниям на досудебном следствии, так и на заседании суда». Это неопровержимое доказательство об опыте Шталберга в даче ложных показаний.
Из показаний обвиняемого Раймонда Яниты на судебном заседании 23 марта 2010 года, цитирую – «В 1995 году мне довелось встретиться со Шталбергом. Стилем его работы было ходить по кабинетам и предлагать различные сделки. Ещё в 2003 году на улице Чака 158 Шталберг пробовал уговорить моего сына подписать договор задним числом. Это сопровождалось угрозами. Я считаю его негодяем.»
После осуждения в 2004 году, Раймонда Шталберга познакомили с Инарой Вилкасте, которая в то время занималась бизнесом в сфере недвижимого имущества. Вилкасте заключила со Шталбергом несколько договоров о рабочих поручениях на конкретных объектах. Примерно через год, полтора, Вилкасте пришла к выводу, что сотрудничество со Шталбергом нецелесообразно, что он не является честным работником, и подготовила документы о прекращении сотрудничества, в результате чего 13 октября 2006 года они подписали подтверждение о полном взаиморасчёте, и что не имеют претензий друг к другу (том 18 лист 218).
Несмотря на это, Шталбрег, абсолютно без всякого повода считая себя бизнес-партнером Вилкасте в проекте улицы Русова, а не клерком, который делал отдельные задания, в категоричной форме потребовал продолжить сотрудничество, и начал шантажировать Вилкасте, высказывая угрозы, в том числе и детям Вилкасте, шантажировал Вилкасте с помощью поддельных смонтрированных фотографий порнографического характера, требовал якобы причитающиеся ему несколько миллионов латов.
В результате, 31 октября 2006 года Вилкасте была вынуждена обратиться с заявлением о шантаже в Управление по борьбе с организованной преступностью. 2 ноября 2006 года упомянутое управление начало против Раймонда Шталберга уголовный процесс за вымогательство. За это преступление 15 ноября 2006 года Шталберг был задержан, и 17 ноября – арестован. В данный момент уголовный процесс находится на судебной стадии, а Шталберг освобожден под залог в 100 тысяч латов.
На заявление Вилкасте в Управление по борьбе с организованной преступностью Шталберг отреагировал мгновенно, через каждые пару дней с завидным упорством подавая в правоохранительные органы заявления о якобы совершенных Вилкасте преступлениях.
31 октября того же 2006 года по заявлению Шталберга был начат уголовный процесс № 11094129906 о том, что у него, в офисе Вилкасте, были украдены золотые часы Ролекс и 200 тысяч латов.
Тут же следующий уголовный процесс № 12060010207, по заявлению того же Шталберга против Вилкасте за мошенничество при продаже долей фирмы «Bekker».
Следующий уголовный процесс № 11094036307 – по заявлению Шталберга, якобы Вилкасте присвоила его мобильный телефон «VERTU».
Следующий уголовный процесс № 11094089007, что Вилкасте присвоила принадлежащую ему компьютерную программу.
Уголовный процесс № 120600006907 – начат по заявлению Шталберга, что Вилкасте присвоила его мебель.
Уголовный процесс № 120600103007 – по заявлению Шталберга о подделке договора поручения /от 20.09.2005 – прокурор не присоединил его к делу –[комментарий]/, якобы по заданию Вилкасте.
Я не буду здесь перечислять все, примерно 40 уголовных дел по заявлениям Шталберга, которые были начаты после того, как он был привлечен к уголовной ответственности за шантаж Вилкасте и вымогательство у неё миллионов, поскольку эти уголовные дела не относятся к конкретному рассматриваемому делу, а только характеризуют Шталберга и его лживые, провокационные методы для достижения своих преступных целей.
Только с чувством полной ответственности могу сказать, что ни одно из заявлений Шталберга о якобы совершенных 40 «преступлениях», не нашло подтверждения, и все эти уголовные дела доказали только то, что Шталберг шантажист, лжец, вымогатель и дезынформатор.
И тогда появился уникальный плод мыслей афериста Шталберга – его заявление следователю КНАБ Алле Юраш от 3 июля 2007 года о том, что он вместе с Вилкасте дал взятку в размере миллиона должностным лицам Рижской Думы.
Можно было бы думать, что объявление себя виновным в преступлении века в Латвийской истории вызовет фурор и весь личный состав КНАБ и прокуратуры будет мобилизован для расследования скандального преступления. Однако, руководство КНАБ очевидно хорошо знало Шталберга и правильно расценило его донос, основанный на чувствах мести.
Зная, что Шталберг в бизнесе Вилкасте на улице Русова является только клерком, нанятым исполнителем мелких поручений, а не бизнес-партнером, работники КНАБ, очевидно, поняли, что Шталберг, мягко говоря, заврался, поэтому,вопреки требованиям Уголовно-процессуального закона не только не начали уголовный процесс, но даже не сочли необходимым попросить у Шталберга более детальных пояснений об обстоятельствах описанного им «преступления». Так это заявление и пролежало на полочке КНАБ 8 месяцев и 16 дней без какого-либо движения.
Рассмотрим второго «персонажа», показания которого взяты в качестве основания для доказательства вины Вилкасте. Это Раймонд Янита – со-обвиняемый Вилкасте в этом процессе, который был пойман за руку как посредник при передаче взятки в других эпизодах, и рассекречен как главный менеджер по вымогательству взятки в деле о Думских взятках. После задержания Раймонд Янита многократно менял свои показания. Во-первых, после ознакомления с постановлением о его признании подозреваемым, Янита сообщает, что подозрения против него, как соучастника взяточничества не обоснованы (3 том. 1.1. 33). Через несколько дней, давая «признательные» показания, на вопрос следователя, поручал ли Вам Вилнис Штрамс получать деньги за успешное продвижение проекта в Департаменте городского развития Риги и Рижской думе, так же и от других лиц, а не только от Приита Тоомингаса, Янита однозначно отвечает – нет. Вилнис Штрамс поручал мне брать деньги только у Приита (3 том. 1.1. 40).
Очень интересно последить за ходом событий, как Раймонд Янита дошёл до дачи ложных показаний против Инары Вилкасте. Сначала для обработки мозгов Яниты в тюрьму Матиса 25 февраля 2008 года, направился правая рука заместителя начальника КНАБ Юты Стрике – руководитель Отдела оперативных разработок Юрис Юраш, который не является лицом, включенным в регистр этого уголовного процесса, и который не составил никакого процессуального документа в связи с этой встречей, но, очевидно, предупредил Яниту, что ему следует молчать об их встрече. (т. 20 лист 64).
Очевидно поэтому на заседании суда 25 марта 2010 года на вопрос адвоката, Янита отрицал как сам факт этой встречи, так и то, что вообще знает Юраша.
Эта встреча Яниты-Юраша в тюрьме Матиса происходит вскоре после смерти матери Яниты, и уже на следующий день обсуждался вопрос о возможности конвоировать Яниту на похороны матери.
Состояние здоровье Яниты в это время ухудшилось настолько, что он был доставлен в больницу тюрьмы Олайне.
Наиболее интенсивно допрос Яниты происходил именно во время его болезни в больнице тюрьмы Олайне – 7,11,12,13 марта, каждый раз по 6-7 часов в день. Ни на одном из этих допросов Янита ни слова не сказал о Вилкасте.
18 марта 2009 года опять допрос в течение 6 часов (т. 3 1.1. 85), а на следующий день, 19 марта в 10:50, для Яниты изменена мера пресечения – он освобожден из под стражи (см. т.3 л. 187-190), однако домой его не отпускают, а ведут сразу в резиденцию КНАБ, где опять происходит допрос в течение 3 часов, и домой он попадает только через девять часов после подписания постановления об освобождении.
На вопрос адвоката на судебном заседании 23 марта 2010 года, отправился ли он после освобождения из заключения домой, или ещё куда-то, Янита оторопел, и начал заикаться – цитирую – «Я не, не поехал сразу домой, мне надо было ещё е... ещё я заехал, был отвезен до здания КНАБ... Ещё был какой-то допрос, для уточнения ранее поданных показаний».
Однако, как следует из материалов дела, никакого уточнения ранее данных показаний не было.
Таким образом, 19 марта 2008 года Янита был освобожден только условно, ему ещё надо было заслужить своё освобождение в КНАБе. Если нет, то, очевидно — путь обратно в больницу тюрьмы Олайне.
О том, что здесь произошла не совсем чистая и прозрачная торговая сделка между КНАБ и менеджером взяточничества Рижской думы — Янитой, очевидно свидетельствует протокол его допроса от 19 марта 2008 года, из которого видно, что освобожденный из тюрьмы Янита спешит совсем не домой, а в КНАБ.
Понятно желание Раймонда Яниты – действительно больного человека, побыстрее освободиться из заключения и провести старость не в тюрьме, а в теплых домашних тапочках. Можно также понять его согласие заслужить освобождение на любых условиях, особенно, если дан знак, что можно вообще избежать какой бы то ни было уголовной ответственности. Здесь я имею ввиду слова «показаний» Раймонда Яниты – цитирую – «этим я хочу добровольно и чистосердечно использовать свои права, предусмотренные статьей 324 уголовного закона, и сообщить о том, что я был вовлечен в факт взяточничества, о котором у следствия до этого не было информации, и на основании чего я хотел бы быть освобожденным от уголовной отвественности» — конец цитаты.
Нет сомнений, что автором этих слов не является сам Янита.
Интересно, что Янита был настолько информирован, что знал, что следствие не имело информации об этом «факте». Откуда? Может быть его об этом проинформировал Юрис Юраш на встрече в тюрьме Матиса?
У защиты Вилкасте нет сомнений, что поведение Яниты и желание любой ценой выйти на свободу, навело работников КНАБ на мысли использовать его, чтобы дать ход заявлению Шталберга о миллионной взятке от 3 июля 2007 года, лежащему уже девять месяцев.
Однако КНАБ оказался не в состоянии сделать это филигранно, согласовав детали, согласовав в логическом порядке события и последствия.
Неужели заместитель директора КНАБ Юта Стрике, которая 8.5 месяцев проседела на заявлении Шталберга о миллионной взятке от 3 июля 2007 года надеялась, что суд поверит её письму, адресованному суду, что она о чем-то подобном в первый раз узнала только из «показаний» Раймонда Яниты?
Считаю, что за осознанное введение суда в заблуждение, суд должен принять стороннее решение о призвании Стрике к ответственности.
И теперь к самому существенному и главному. Обвинение Инары Вилкасте практически основано только на показаниях двух «свидетелей» — я позволю себе это слово взять в кавычки – Раймонда Шталберга и Раймонда Яниты.
Проанализируем, чего стоят эти два показания обвинения по своему содержанию. То есть только два свидетеля обвинения Инары Вилкасте. Сейчас хочу обратить внимание уважаемого суда на то, об одном ли и том же событии они оба дают показания.
В своем заявлении бывшему следователю КНАБ Алле Юраш, Раймонд Шталберг утверждал, что вместе с Инарой Вилкасте они передали взятку Яните в кафе «Ностальгия» в середине мая 2006 года. Это были деньги, принадлежащие ему, Раймонду Шталбергу, которые он передал Вилкасте 10 или 12 мая 2006 года (том. 7 1.1. 62).
Чтобы уточнить эту дату, Шталберг вспомнил, что на требование Вилкасте ответил, что ему неоткуда взять такие деньги, на что Вилкасте ему ответила, что он ведь получил деньги от продажи долей SIA «Juhans» (там же, 7 том, лист 60-66).
Также и в материалах уголовного дела однозначно доказано, что доли SIA «Juhans» проданы и деньги за них Шталберг получил 27 апреля и 13 октября 2006 года. Раймонд Янита в своих показаниях совершенно иначе уточняет эту дату – это было в ноябре 2005 года, до утверждения плана развития Риги на 2006-2018 годы, поздней осенью, когда уже было холодно. Следовательно, о времени якобы произошедшего взяточничества – оба эти показания являются взаимоисключающими.
Посмотрим на другие обстоятельства произошедшего с точки зрения обоих «свидетелей».
Шталберг свидетельствовал, что пришёл в кафе «Ностальгия» вместе с Вилкасте и Вилкасте несла обувную коробку с деньгами.
Янита свидетельствовал, что он встретился с Вилкасте в кафе «Ностальгия», они поговорили, потом Вилкасте позвонила Шталбергу и Шталберг, через какое-то время пришёл и принёс обувную коробку с деньгами. Опять показания противоречивы, причём в существенных вопросах. Кто из них лжёт? Я считаю – оба.
Тогда посмотрим, о каких деньгах по мнению обоих «обличителей» идёт речь?
На судебном заседании 5 января 2010 года Шталберг свидетельствовал, что в момент передачи денег обувная коробка была открыта и он видел, что деньги там были как будто взятые из банка, в пачках с банковской лентой, часть в латах, а часть – в евро. В свою очередь Янита, который якобы эти деньги из коробки и мешочка вытащил, и якобы положил в сейф Штрамса, свидетельствовал, что деньги были только в евро и неаккуратно перемешаны, без всяких банковских лент, ни одна пачка не была скреплена. Разве эти существенные противоречия не являются доказательством того, что конструкторы обвинения слишком поверхностно подошли к деталям и застряли в болоте? Так какими же были деньги для этой взятки, и были ли они вообще?
Чтобы освободиться от всех существенных противоречий в показаниях обоих свидетелей, прокурор нашёл самое простое и уникальное решение, как выйти из этой дилемы. Процитирую несколько строк из обвинительной речи прокурора в суде первой инстанции: « При соответственно тщательной и всеобъемлющей оценке обстоятельств, не исключена возможность признать показания свидетелей достоверными в одной части, и критически оцениваемыми в другой части... То есть, в рассматриваемом деле имеются все основания не верить показаниям Шталберга, данным в отношении времени передачи взятки, но верить в остальной части, об обстоятельствах передачи взятки.» — конец цитаты.
Чтобы исправить свою ошибку в лживом заявлении, Шталберг попросил, и руководитель процесса любезно предоставил ему на время, изъятый дневник за 2005 год, в котором после этого была «найдена» запись за 11 ноября 2005 года «передал обувную коробку».
Необоснованным является также утверждение суда первой инстанции, что – цитирую – «только 31 марта 2008 года, производя изъятие дневника Р.Шталберга (т. 7 1.1. 20) в нём была найдена запись – 17 ноября 2005 года «Передал обувную коробку», о чем Шталберг давал показания, что это отражает факт взяточничества.
Этот дневник действительно был изъят 31 марта 2008 года, однако упомянутая запись об обувной коробке была «найдена» только 11 февраля 2009 года (см. т.20 лист 156) после того, как на основании заявления Шталберга следователь вернул ему на время изъятый дневник.
А что же тогда делать с деньгами для взятки? Верить Шталбергу или нет? Почитаем листы 60-66 1 тома, заявление Шталберга: 10 или 12 мая 2006 года я снял пренадлежащие мне накопленные деньги в размере 550 000 евро и передал их И.Вилкасте после того, как она пригласила меня в кафе «Ностальгия».
Таким образом, руководствуясь элементарными законами логики, прокурор признает, что денег, о которых Шталберг рассказывает как о переданных Яните в виде взятки, в ноябре 2005 года не было.
Таким образом – из показаний двух единственных свидетелей обвинения Вилкасте, прокурор считает достоверными те, и только в той части, которые говорят против Вилкасте, и недостоверными те, и только в той части, которые оправдывают Вилкасте.
При этом, обвинение полностью игнорирует также и те показания свидетелей, которые противоречат тому, что говорят Шталберг и Янита.
Показания свидетелей Илзе Крегере и Йоланты Калныни-Лиепини, согласно которым можно сделать вывод, что у Яниты не было возможности попасть в кабинет Штрамса, и заниматься там деньгами и сейфом Штрамса;
Интересно, что расценивая достоверность показаний Штрамса и Яниты, прокурор, господин Лэя ссылается на совпадения в их показаниях, однако, игнорирует существенные противоречия в этих показаниях.
В качестве хорошего примера тому, как появились эти «сопадения», служит вопрос, заданный Раймонду Яните следователем КНАБ Кузмой 1 апреля 2008 года на очной ставке – цитирую – «Сказала ли Вам Инара Вилкасте на первой встрече, которая произошла в летние месяцы 2005 года, в воскресенье в 11 часов в баре Лобби гостиницы Латвия, на углу улиц Элизабетес и Бривибас, в ходе которой вы встречались с Раймондом Шталбергом и Инарой Вилкасте, что ей принадлежит земельный участок, и что необходимо в новом плане развития города на 2006-2018 годы, для имеющегося земельного участка изменить статус использования на многофункциональный? Сказала ли Вилкасте во время этой встречи, что у неё есть определенная денежная компенсация, которую нужно платить, которую она уже заранее обговорила с каким-то из работников Рижской думы?» — конец цитаты.
Учите, что это не ответ Яниты. Это вопрос, который Кузма задал Яните. Вопрос, который полностью содержит ответ. Яните ничего не нужно знать и ничего не нужно помнить. Только нужно говорить слово да, подтвердить то, что ответил вместо Яниты следователь Кузма. Такое вот понимание о правомерности у следователя Кузмы.
Ничуть не лучше также и следующий вопрос следователя – цитирую – «Инара Вилкасте, в присутствии Раймонда Шталберга, передала Вам обувную коробку, в которой находились деньги, в кафе «Ностальгия» в Риге, на улице Калькю, ДО утверждения плана городского развития Риги на 2006-2018 годы (план городского развития Риги на 2006-2008 годы был утвержден 20 декабря 2005 года решением Рижской думы № 749), или ПОСЛЕ его утверждения?» — конец цитаты. (т. 7 л. 33).
Такой тактикой допроса любого можно поставить на путь, нужный следствию. Однако, целью правомерного процесса является установление истины, а не признание любой ценой лица, которое судят, преступником.
О том, что обвинение не очень уверено в стабильности показаний «свидетеля» Яниты, свидетельствует «обработка» Яниты в тюрьме оперативными работниками до судебного заседания, и без ведома и разрешения руководителя процесса.
Интересно, что после такой встречи на заседании суда 24 октября, Янита внезапно всех удивил новым заявлением, что ему до суда предлагали деньги, и ему угрожали, чтобы он отказался от показаний. И это сделал человек, который 2.5 года назад, судя по всему, был убит, а именно, адвокат Платацис. Пока упомянутой встречи не было, Янита этого не помнил. Или же, сидя в тюрьме, не знал, что Платацис исчез, и теперь можно рассказывать всё что взбредёт в голову. Платациса ведь нет, значит не смогут возразить.
Статья 519 Уголовно-процессуального закона устанавливает основание для вынесения оправдательного приговора. Один из основополагающих принципов уголовного процесса – презумпция невиновности – устанавливает, что ни одно лицо не может считаться виновным, пока его вина в совершении преступного деяния не установлена в порядке, установленном Уголовно-процессуальным законом.
Все разумные сомнения о вине, которые невозможно устранить, нужно расценивать в пользу лица, которое имеет право на защиту.
Если доказательства, имеющиеся в деле таковы, что они не позволяют конкретно утверждать, что Инара Вилкасте совершала преступление, которое ей инкриминируется, а именно такими они и являются в этом деле, то, на основании статьи 19 Уголовно-процессуального закона, следует вынести оправдательный приговор.
Прошу уважаемый суд оправдать Инару Вилкасте в инкриминируемом ей преступлении.
Kriminal.lv в Телеграме
