Кэмерон в роли Черномырдина
Ну и кто же ждал от них такую подлянку? Да никто. Думали: ну, побесятся — и перебесятся. Сам британский премьер Дэвид Кэмерон, который добровольно запустил референдум о выходе Великобритании из ЕС, — не ждал. Он ведь рассчитывал на победу еврооптимистов, которая надолго заткнет рты его политическим противникам. И Жан-Клод Юнкер не ждал. И Обама, и Меркель, и Олланд. Даже один из главных сторонников Brexit, лидер Партии независимости Соединенного Королевства Найджел Фарадж не ждал. В ночь после референдума агентство Reuters сообщило, что он признал поражение. «Похоже, кампания Remain («Остаться») сегодня выиграет», — сказал он. А уже к утру британская избушка повернулась к Европе задом.
На следующий день Кэмерон выступил с прочувствованной речью: дескать, я руководствовался лучшими побуждениями, но... В какой-то момент мне показалось, что вот-вот Кэмерон закончит бессмертной цитатой из Черномырдина: хотел как лучше, а получилось как всегда.
Впрочем, Кэмерону — кэмероново, а британский народ свой выбор сделал. И это безусловный триумф демократии. С нашей латвийской кочки, где политики положили на избирателей с прибором и на законодательном уровне позаботились, чтобы истребить всякие референдумы на корню, это особенно заметно.
Опасные советнички
Казалось бы, что рассуждать о Кэмероне, он уже подал в отставку и, как говорят у них в Лондоне, political corpse (политический труп). Однако несколько слов премьеру Великобритании все же посвятить надо. Поскольку в его поступках как в зеркале отражается модель поведения многих других политических трупов, которые как ни в чем не бывало остаются у руля Евросоюза.
Конечно, можно поверить, что принимая решение о референдуме, Кэмерон руководствовался прежде всего заботой о соблюдении демократических норм. Он ведь еще до выборов пообещал британцам, что проведет такой референдум, если станет премьером. И тут перед ним шапку долой — особенно на фоне латвийских политических деятелей, которые считают нормой обещать («Ну как можно не обещать!») и потом не выполнять.
Однако ничуть не сомневаюсь, что, перед тем как принять решение о референдуме, Кэмерон вызвал к себе в резиденцию на Даунинг-стрит, 10, бригаду советников и наказал провести социологические замеры, не проголосуют ли туманные альбионцы, не дай бог, за Brexit. И эти советники провели опросы и доложили премьеру, что в основной своей массе народ всей душой готов переименовать Великобританию в Великобратание — с ЕС. И даже подсказали, в какие сроки этот референдум лучше проводить, чтобы все прошло как по маслу. А потом другие советники — политтехнологи, пиарщики и прочие — так «талантливо» провели кампанию Remain («Остаться»), что британцы проголосовали за Vote Leave («Голосуй за выход»).
Так вот, если решение, которое изменило не только будущее ЕС и Соединенного Королевства, но и сам ход истории, принималось таким образом, то у меня есть серьезные сомнения относительно перспектив европроекта. До сих пор, глядя на «достижения» наших доморощенных политиков и их культового героя — вице-президента Еврокомиссии Валдиса Домбровскиса, я все-таки надеялся, что бездарность одних компенсируется профессионализмом других — тех, кто реально принимает решения. Получается, напрасно надеялся.
Если и свое знаменитое Willkommen! хлынувшим в Германию мигрантам Ангела Меркель произнесла с подачи таких же советников, то дело плохо. Не исключено, что и решение по удержанию Греции в Евросоюзе готовили такие же специалисты. Ведь всего год назад ценой многих миллиардов евро руководство Еврокомиссии и кредиторы не допустили Grexit, потому что это могло послужить сигналом к развалу Евросоюза. Сегодня из Евросоюза выходит Великобритания, которая была донором ЕС. Не сигнал — сигналище!
С другой стороны, как не понять британцев. Ну, надоело им спонсировать затею, которая то и дело порождает «головняк» — то с Грецией, то с беженцами, то с террористами. А уж расточительность и высокомерие администрации ЕС рижане и сами могли наблюдать во время президентства Латвии в Совете Европы. Народной любви к европейской элите эти полгода не добавили.
Моя твоя не понимает
Сегодня руководство ЕС призывает свои оставшиеся 27 стран к еще большему единению. Если под «большим единением» подразумевается натужный рывок в сторону единого европейского государства, то это означает, что никаких выводов из Brexit Жан-Клод Юнкер, его сторонники и советники не сделали. При таком раскладе сопротивление европроекту в составляющих его государствах будет только нарастать. Влиятельная The Washington Post привела список из шести стран, в которых может быть поднят вопрос о выходе из ЕС: Швеция, Дания, Греция, Нидерланды, Венгрия, Франция. В Финляндии партия Истинные финны начала сбор подписей за свой Fexit, в Германии, согласно опросу Emnid, идею проведения такого референдума поддерживает 29% жителей. Замечу, что большинство этих стран — доноры ЕС, и без них сообщество просто невозможно.
Все говорит о том, что между европейскими элитами и избирателями образовалась зияющая пропасть — моя твоя не понимает. Надеяться, что ее зацементируют политтехнологи, пиарщики и прочие мастера цементирования мозгов, означает следовать дорогой Дэвида Кэмерона. Путь к спасению ЕС не в дальнейшей централизации, бюрократизации и раздувании и без того раздутого аппарата, а в прямо противоположном направлении.
Пора учиться жить на свои
А теперь — чем чреват Brexit для нас.
Если говорить о высоких материях, то Латвия потеряла очень влиятельного союзника в ЕС. По словам бывшего посла США Майкла Макфола, «самые принципиальные критики российской агрессии в Европе больше не будут иметь голоса в Брюсселе». «Работа дипломатов из стран-членов ЕС, добивающихся примирения с Москвой, стала проще. Работа дипломатов ЕС, пытающихся противостоять российской агрессии, особенно из Эстонии, Латвии и Литвы, стала сложнее», — отметил он.
Впрочем, что нам дипломаты, без пропитания они не останутся, есть ведь НАТО, где можно развернуться с двойной энергией. Нас же волнуют наши шкурные интересы. И тут оснований радоваться в связи Brexit у нас столько же, сколько у балерины по поводу смерти мецената.
В обиход могут вернуться и визовый режим для граждан, и необходимость получения разрешения на работу. Дороже могут стать авиабилеты в Великобританию, обучение студентов и т.д. и т.п.
Ощутимые последствия ждут и нашу экономику. Президент Латвийской ассоциации торговцев Хенрик Данусевич предупреждает о потерях, которые ждут экспортеров в связи с возникновением таможенных барьеров.
Негативно на экспорте латвийских товаров в Великобританию скажется и падение курса британского фунта по отношению к евро. Доходы работающих в Великобритании латвийцев в евро уже снизились, а значит, снизятся и их регулярные переводы в Латвию.
Как сообщает ВВС, в 2013 году, Великобритания платила в бюджет ЕС 14,5 миллиарда евро, а получала из него не в пример меньше. Теперь же потеря донора может впрямую повлиять на бюджет ЕС и привести к перераспределению финансирования из его фондов уже в рамках текущего периода на 2014-2020 годы, что чревато потерями и для Латвии. Это признает министр финансов Дана Рейзниеце-Озола.
Впрочем, если во всей этой истории и есть положительный для нас момент, то он как раз в том, что еврофонды впредь не будут так щедры. А то паразитирующие на них наши политики и чиновники решили, что они и есть главные инвесторы и хозяева страны. Может, тогда хоть забота о сохранении собственного вида заставит их повернуться лицом к латвийскому бизнесу и не кошмарить его? Ведь эпоха Великобратания заканчивается, пора учиться жить на свои. Это вам любой скажет — и Сорос, и Рубини, и Римшевич. Только у кэмероновских советников не спрашивайте.
Владимир Вигман, заместитель главного редактора журнала «Открытый город»
Kriminal.lv в Телеграме
