Это не первый случай, когда в Латвии за халатное отношение к пациенту осужден врач. В сентябре 2016 года, например, был вынесен приговор анестезиологу-реаниматологу из больницы Саулкрасты, не оказавшему помощи больному с инфарктом.
Приговор вступил в силу
Артем умер в Даугавпилсской региональной больнице (ДРБ) в августе 2010 года. Сейчас ему было бы уже 19 лет, но Артем так и остался маленьким мальчиком, который в ту страшную ночь кричал от боли. Он умер от разрыва желудка, и многие свидетели из числа медицинского персонала, опрошенные судом, подтвердили, что Артема можно было спасти.
6 марта 2017 года Латгальский окружной суд признал доктора Василия Христенко, заведовавшего хирургическим отделением ДРБ, виновным по статье 138, ч. 2 УК ЛР. Прокурор просил, чтобы к врачу применили максимально возможное наказание – заключение на пять лет. Однако суд определил доктору условное заключение на два года с проверочным сроком еще на два года. 16 октября 2017 года Верховный суд отклонил кассационную жалобу адвоката подсудимого, и приговор Латгальского окружного суда вступил в силу.
Минута за минутой
Корреспонденты газеты «Динабург», пристально следившей за разбирательством, побывали на одном из промежуточных судебных заседаний и описали детали происшествия:
«Процесс начался с показаний Лидии Прокопьевой, матери погибшего мальчика, которая в тот трагический момент находилась в Англии и которой пришлось вновь переживать, вспоминая все до мельчайших подробностей. Ее попросили начать с самого раннего детства Артема, чтобы прояснить общее состояние здоровья мальчика.
В детстве Артем по случайности выпил уксус, но врачи его спасли. Мальчик рос физически и умственно здоровым, активно занимался спортом. Два раза, правда, попадал в больницу из-за проблем с пищеварением, но оба раза все заканчивалось хорошо после обычного промывания желудка.
Бабушка Артема – Евгения Троицкая, на руках которой на протяжении нескольких часов, крича от боли, умирал внук, не смогла сдержать слез, поминутно восстанавливая хронологию тех событий.
В тот день, 11 августа, бригада «скорой помощи» приехала минут через двадцать после вызова. Осмотрев Артема, медики приняли решение отвезти его в больницу (уже в предварительном диагнозе врач неотложки высказал верную догадку о болезни, которая впоследствии погубила Артема. «Кишечные колики? Острая перфорация желудка с перитонитом?»). Уже в приемном покое ДРБ у ребенка был взят анализ крови, сделан рентген желудка и УЗИ. Осмотрев Артема, доктор Ефремкин (хирург приемного отделения ДРБ) определил его состояние, как тяжелое, сделал в карте отметку «Перфорация язвы желудка?» и громко крикнул: «Срочно в детскую хирургию...»
В 11-ю палату Артема привезли в 23.00. Через 15 минут в палату пришел Христенко (на тот момент дежурный врач и заведующий детским хирургическим отделением ДРБ). Он осмотрел Артема визуально (!), стоя возле кровати.
– Увидев шов на животе Артема, спросил: что было с ребенком? Я пояснила, что в два года внук выпил уксусную эссенцию, в результате чего получил сильнейший ожог желудочно-кишечного тракта. Потом Христенко спросил: кто я такая. А когда узнал, что я «просто бабушка» и у меня нет доверенности на ребенка, сказал, что по латвийским законам: «Ты никто!»... – цитирует бабушку ребенка газета «Динабург».
Евгения набрала номер телефона дочери, мамы Артема, которая в тот момент находилась в Англии. Но доктор наотрез отказался говорить с мамой Артема. «Мне это не надо», – сказал Христенко и ушел. В обвинении говорится, что доктор Христенко имел достаточно знаний и информации о состоянии пациента, чтобы помочь мальчику, и должен был по крайней мере поместить его в отделение интенсивной терапии, где при помощи датчиков и приборов врачи могли отследить ухудшение его состояния. Но доктор Христенко этого не сделал, и больше в палате № 11 той ночью бабушка его не видела.
«Доктор в период с 0.15 до 8.00 часов не обеспечивал наблюдения за пациентом, не вызвал специалиста интенсивной терапии и... не освободил переполненный желудок пациента путем хирургической операции, что было жизненно важно при ухудшении его состояния и усугубляющемся шоке».