Итак, несмотря на опасения, что процесс отложат, на минувшей неделе дело начали рассматривать по существу. Начали с обвинения для строительного инженера Ивара Сергетса, и далее прокуроры успели зачитать обвинение еще четверым (подробнее об этом см. в главе "халтурное строительство").
Кто готовил убийство?
Информация о том, что трое обвиняемых могут не явится на заседание, из-за опасений за свою жизнь, вызвала скандал и пикет. "Это просто попытка затянуть процесс," - настаивали возмущенные представители жертв.
В итоге суд отказал обвиняемым в "дистанционном участии". Однако уголовный процесс о подготовке убийства обвиняемых тем временем продолжается.
Тут уместно подчеркнуть, уважаемый читатель: речь не идет о каких-то интернет-угрозах или чьих-то еще эмоциональных выкриках. Уголовное дело было начато именно "о подготовке убийства" (!).
Вот что произошло: в декабре специалист по охране труда компании Maxima Latvija Инна Шуваева получила уведомление от полиции, что ей и ее семье грозит опасность.
- Ей заявили: домой она не пойдет и ее семья тоже. В тот же день ей была предоставлено другое жилье и защита. И несколько недель она домой не возвращалась, - пояснила нам адвокат Инны Шуваевой Елена Квятковская. - Моя подзащитная сама никуда не обращалась, никаких заявлений не писала. Более того, ей самой угрозы не поступали. Инициатива в этом деле исходила из полиции, которая нам так ничего и не пояснила. Просто заявили, что есть оперативная информация... И как позже выяснилось, угрозы были и в отношении остальных двух женщин, обвиняемых по делу Золитуде.
- Полиция не пояснила в какой форме были эти угрозы?
- Нет. Но мы предполагаем, если бы речь шла, скажем, об интернет-угрозах, полиция вряд ли предприняла настолько серьезные меры безопасности. Ведь моей клиентке буквально запретили возвращаться домой и применили к ней процессуальную защиту.
- Но через 3 недели все же выпустили. И что же при этом сказали?
- Объяснили, что теперь она должна обращаться в суд, за которым числится "дело Золитуде", если хочет получить защиту. И больше никаких подробностей. Что имеется в этом деле, кто готовил убийство - нам не известно.
Мы официально писали запросы, общались с адвокатами других женщин, которые находятся в той же ситуации - но никто не знает, о чем речь.
Поэтому мы на втором заседании суда по "делу Золитуде" обратились с просьбой рассмотреть дело без личного присутствия Инны - такое законом предусмотрено. И тут же возникли подозрения: "тянут дело".
Но, как считает защитник, такие вещи не затягивают процесс - а, наоборот, его ускоряют. Ибо это исключает фактор болезни, бесконечных откладываний заседаний. Ибо подсудимую представляют профессионалы, которые делают свою работу. Статья 464 Уголовно-процессуального закона предусматривает, что у обвиняемого есть право на рассмотрение дела без его присутствия, если его интересы представляет защитник.
- Но на заседании 1 марта прокуроры выдвинули такой аргумент против нашего ходатайства: возможно, обвинение будет изменено, оно перейдет в другую категорию и дело нельзя будет рассматривать без присутствия обвиняемой. Но в прокуратуре дело находилось довольно давно. Что это - неуверенность прокурора?..
Но суд, как известно, в этом вопросе встал на сторону обвинения. Что же дальше?
- Мы с этим решением не согласны и в ближайшем будущем будем обращаться с повторным ходатайством к суду.
Мы не просили специальную процессуальную защиту, поскольку это осложнит и затянет процесс. Но понятно, что моя подзащитная беспокоится за свою судьбу. Она сейчас не работает, находится в отпуске по уходу за ребенком. И ее никак не охраняют, никаких мер безопасности не предпринято. Более того, она не знает, чего же ей боятся.
На последнем судебном заседании было озвучено: суд получил какую-то секретную информацию из правоохранительных органов, что на данный момент угрозы нет. Но ведь одновременно ведется следствие по подготовке убийства. И как это сочетается?
По словам адвоката, она уже сегодня, 7 марта обратится в полицию с официальным заявлением, в котором попросит прояснить суть дела.
Суд возвращается в суд
Первый заседания по "делу Золитуде" прошли в выставочном зале на Кипсале. Однако уже следующие дни суд намеревается провести в зале непосредственно в суде Земгальского предместья Риги.
Пока каждый день рассмотрения процесса обходился в 1217 евро. В цену входила аренда помещений и аудио-аппаратура, чтобы потерпевшие могли получать перевод.
Сейчас почти все участники процесса согласны, что пора вернуться в суд. Представитель многих потерпевших адвокат Алдис Гобземс в качестве одной из причин указал: скоро процесс перейдет к допросу свидетелей и для этого выставочный зал не очень неподходящее место. Дело в том, что по закону свидетели не должны слышать, что говорят другие свидетели. Однако в выставочным зале ожидающих участников процесса от выступающих отделяет только занавес.
Впрочем, адвокат Дмитрий Скачков возразил, что все-таки в судебном зале может не оказаться достаточно места.
Промежуточный финиш
На заседании 5 апреля планируется дочитать обвинение, после чего участники процесса смогут перейти к допросу свидетелей.
Откажутся в будущем, скорее всего, и от синхронного перевода — он необходим лишь небольшому числу участников дела, а обходится в более чем 800 евро. Отныне те, кому необходим перевод смогут воспользоваться услугой судебного переводчика.
Для справки: халтурное строительство
Прокуратура считает, что Ивар Сегретс не обеспечил предотвращение перегруза ферм, из-за чего стальные элементы ферм были перегружены до предела. Кроме того, Сергетс не обеспечил безопасность всей разрушившейся фермы. Инженеры вменяют халатное исполнение обязанностей и то, что он не пересчитал расчеты конструкции. По мнению обвинения, Сергетс мог предпринять действия, которые предотвратили бы разрушение конструкции магазина.
Что ему вменяется Андрису Гулбису: будучи строительным экспертом, он халатно выполнил свои обязанности и не проверил информацию о расчетах Сергетса, допустив сдачу объекта в эксплуатацию.
Как считает обвинение, если бы Гулбис выполнил свои обязанности, он бы констатировал ошибки Сергетса и дал бы негативную экспертную оценку, из-за чего здание не было бы пущено в эксплуатацию.
Сергетс допустил ошибку при проектировании, однако Гулбис должен был осознавать последствия, что это должно было привести к трагедии.
Что вменяется остальным фигурантам дела, которым успели зачитать обвинение:
Андрис Калинка, будучи сертифицированным архитектором, разрабатывал технический проект здания. Однако отнесся халатно к своим обязанностям, не проверил документацию и допустил проект с ошибками до согласования. И далее Калинка своей подписью подтвердил, что в проекте соблюдены все строительные нормативы, что обеспечено выполнение всех работ, что гарантируется безопасность строительства и прочность элементов;
обвиняемый Станислав Кумпиньш (руководитель строительных работ предприятия "Re&Re") обвиняется в том, что он, будучи ответственным за ход строительства, не проверил металлические балки и их детали, подтверждая, что все работы были проведены на должном уровне;
представитель строительного надзора Мартиньш Драудиньш, по версии обвинения, не проверил должным образом качество ферм и балок, однако подтвердил, что все работы шли правильно, утвердив тем самым ошибки, допущенные Сергетсом при проектировании. В обвинении говорится, что Драудиньш легкомысленно положился на то, что все работы были проведены качественно и в соответствии со стандартами. Он принял работы и не обратил внимание на узлы соединения, из-за чего не получил информацию о зазорах в узлах соединения...
Что в результате: 21 ноября 2013 года произошла самая большая трагедия в истории независимой Латвии. В результате обрушения супермаркета Maxima в рижском микрорайоне Золитуде погибли 54 человека, в том числе три спасателя. Десятки человек получили ранения.
Материалы "дела Золитуде", которое сейчас рассматривается в суде, собраны в 80 томов, по нему планируется допросить около 500 свидетелей, общий размер заявленной компенсации составляет 155 млн евро. Сторону обвинения представляют Агрис Скрадайлис, Каспар Цакулс и Екатерина Кушакова.
Николай Кудрявцев, "Вести сегодня"