Большинство конфликтов между пациентами и врачами на первом этапе в Латвии рассматривает Инспекция здравоохранения.
– У меня есть несколько дел, которые рассматривает Инспекция здравоохранения, – говорит Солвита Олсена. – Я вижу, что они там ни закона не знают, ни прав пациентов – как хотят, так и поступают.
Например, сейчас я готовлю одну жалобу в Конституционный суд. Суть дела в том, что человек умер, и по медицинским документам видно, что он не получил лечения. А Инспекция здравоохранения в своем ответе пишет, что пациент «законно умер». Система защиты прав пациентов у нас не работает, потому что государство не обеспечивает пострадавшим нормальных ответов от контролирующих органов.
В 2016 году я и несколько моих коллег-адвокатов встречались с министром здравоохранения Андой Чакшей и просили что-нибудь в связи с этим предпринять. Прошло полтора года – ничего не сделано. Вернее, министр сменила директора Инспекции здравоохранения, но никаких улучшений не произошло.
«Мне удалось уменьшить страдания ребенка»
– Я тоже судилась, отстаивая собственные права в моем частном деле. Все началось, когда я привела свою 12-летнюю дочку в Институт стоматологии. Ей предстояла маленькая хирургическая манипуляция под местной анестезией. Договорилась с дочкой, что, конечно, я пойду к хирургу с ней вместе. Я знала, что это очень важно.
У меня уже был свой опыт с этим учреждением. Когда меня саму лечили, в кабинет вошел какой-то чужой человек и начал разговаривать с доктором. Я вынуждена была сказать: «Пожалуйста, попросите этого постороннего выйти». Я же знаю, что если доктор будет отвлекаться, то очень повышается риск, что он что-нибудь не заметит во время лечения. Так что мне было очень важно проследить, чтобы ребенок не пострадал.
Нас принял молодой хирург. Я думала, что он образованный и знает, как работать с детьми. Оказалось, он не знает, какие права есть у ребенка-пациента. Дети имеют право на пользование самыми совершенными услугами системы здравоохранения, а родители обязаны обеспечить им возможность этим правом воспользоваться. Это записано в Законе о правах ребенка и в Конвенции ООН. Во время лечения должно быть сделано все возможное для физического и эмоционального благополучия ребенка. Мы обязаны сделать все, чтобы ребенок не боялся остаться один на один с доктором. Это значит, что родители имеют право быть при ребенке все время.
Конечно, если ребенку нужно серьезное хирургическое вмешательство, то в операционный зал, где все стерильно, родителей не пустят. Однако и в этом случае, чтобы ребенок не страдал от разлуки с самыми близкими людьми, в детских больницах (а дети должны лечиться только в специализированных учреждениях) инициальный (начальный) наркоз маленькому пациенту должны давать при родителях. Когда ребенок засыпает, его перемещают в стерильный блок. И первые, кого ребенок видит, просыпаясь, это тоже родители. Детское медицинское учреждение так должно быть устроено. Я знаю, что в других государствах так и делают.
Когда я сказала хирургу Стоматологического института, что буду присутствовать рядом с дочкой на этой маленькой операции, он сказал: «Нет». Вдобавок доктор позвал меня с дочерью в кабинет, а там уже сидела какая-то чужая женщина. В суде мы узнали, что это была предыдущая пациентка. Мы должны были разговаривать с доктором в ее присутствии. Я попросила, чтобы врач письменно пояснил, почему отказывает мне в праве присутствовать при лечении своего ребенка. В этот момент опять зашел чужой человек и тоже вмешался в наш разговор, стараясь мне указать, как я должна себя вести. Я ему, конечно, сказала: «Извините, вас никто сюда не приглашал». В итоге доктор отказал моей дочери в лечении.
Что мне оставалось делать? Я была вынуждена вначале подать жалобу руководству Института стоматологии. Через месяц я получила ответ, в котором говорилось, что доктор соблюдал внутренний порядок, установленный в учреждении, а я мешала ему. Я с этим не согласилась и подала жалобу в Бюро государственного правозащитника. Также я подала жалобу в Инспекцию по правам детей, но она переслала мою жалобу в Инспекцию здравоохранения. И там началось...
Инспекция здравоохранения рассмотрела мою жалобу и нарушений со стороны доктора не нашла. Они не рассматривали правовой аспект этого дела, а просто сказали, что проблема была вызвана недостаточной коммуникацией врача и пациента. Они так всем говорят. Но я оспорила ответ инспекции в административном суде. Суд установил, что инспекция действительно запуталась в моем деле. Однако сама Инспекция здравоохранения не признает свои ошибки.
Поскольку в рамках административного процесса нельзя требовать компенсации за ущерб, нанесенный пациенту, я подала иск в гражданский суд. Рижский Пардаугавский суд постановил, что в этом деле были нарушены права ребенка по трем аспектам. Во-первых, доктор не дал родителям необходимую информацию, чтобы получить их согласие на хирургическое вмешательство. Он просто сказал, что пойдет с моей дочкой в другой кабинет. Во-вторых, доктор незаконно запретил родителям присутствовать при манипуляции. В-третьих, суд установил, что в кабинете были посторонние люди. И присудил выплатить 500 евро компенсации.
Kriminal.lv в Телеграме
